Дифтерийный антитоксин врачи получили в год смерти Пастера.В том году, то есть в 1895‑м, умирало пятьдесят процентов детей, заболевшихдифтерией. В течение пяти лет после введения в практику антитоксина смертностьснизилась до двенадцати процентов. С тех пор смертность от дифтерии неуклонноснижается, по мере того как люди начинали по достоинству оцениватьэффективность прививки, которую применяют теперь повсеместно. Раньше смерть отдифтерии воспринималась как нечто обыденное, но теперь единственная смерть вгороде от этой болезни становится предметом общественного разбирательства.
К сожалению, немногие бациллы продуцируют яды, которые можнонейтрализовать антитоксином. Большинство бактерий очень слабо проявляют свое присутствиев крови. При некоторых болезнях возбудителей можно обнаружить с помощьюсерологических (сывороточных) тестов, благодаря чему стала возможна диагностикатаких заболеваний. Так, например, произошло в случае с сифилисом. Сывороточныйметод диагностики этой болезни был разработан Вассерманом, и поэтому методдиагностики получил название «реакция Вассермана». Метод основан на том, что вкрови больного сифилисом находится вещество, разрушающее красные кровяныетельца (эритроциты) в крови барана. Такого разрушения не происходит, если вреакции используют кровь человека, не страдающего сифилисом. До введения впрактику реакции Вассермана не существовало надежных методов диагностикисифилиса после того, как миновали его ранние стадии, а кроме того, было невозможнооценить эффективность лечения. Но теперь мало существует болезней,диагностировать которые можно с точностью, с какой теперь диагностируют сифилисс помощью реакции Вассермана. Результатом широкого применения реакцииВассермана стало уяснение того факта, что сифилис встречается гораздо чаще итечет более упорно, чем думали раньше, и что поздний сифилис приводит кразвитию многих расстройств и болезней, которые раньше считались не связаннымис сифилисом. На поздних стадиях болезни во многих органах возникаютопухолеподобные разрастания, «гуммы», нарушающие деятельность органов, вкоторых они располагаются. При этом возникают симптомы, вовсе не характерныедля сифилиса. Гумма может симулировать злокачественную опухоль, в связи с чемвыполняют ненужную хирургическую операцию. Во всех таких случаях реакцияВассермана указывает истинную причину расстройства, и появляется возможностьизбежать напрасной операции.
Установление правильного диагноза болезни – это, пожалуй,самая ценная услуга, какую врач может оказать больному. Правда, многие пациентынедооценивают важность правильной диагностики. Они больше уповают не наназвание болезни, а на исцеление. Они ждут от врача не диагноза, а операции илитаблеток. Больные не могут понять, что если врач не может определить болезнь,то он не может ее лечить. Установление верного диагноза позволяет врачу выбратьиз многих болезней, вызывающих сходные симптомы, именно те, против которых умедицины есть действенные средства. Кроме того, что не менее важно, верныйдиагноз позволяет выявить болезнь на ранней стадии, когда, даже не имеярадикально действующих лекарств, врач может предложить средство, обрывающеетечение болезни. Так, не существует лекарств, вакцин и сывороток для лечениятуберкулеза, но при выявлении болезни на самой ранней стадии еепрогрессирование можно остановить. Если же болезнь не выявлена, то еепрогрессирование неизбежно приведет к инвалидности или смерти.
Точно так же не существует методов лечения склероза артерий,но повышение артериального давления, которое развивается за месяцы, а иногда иза годы до склероза, можно выявить и лечить. Таким образом, можно предупредитьсклерозирование артерий. Рак обычно бывает излечим на ранней стадии, когдавозможно хирургическое удаление опухоли. В поздних стадиях рак – безусловносмертельное заболевание. В большом проценте случаев жизнь и смерть больногозависит от ранней диагностики. Правда, на ранних стадиях распознают, какправило, только поверхностно расположенные опухоли. Создание диагностическогоанализа крови на рак, равного по надежности реакции Вассермана на сифилис,позволит ежегодно спасать тысячи жизней. И самое главное, для этого потребуетсялишь улучшение качества диагностики.
В процессе улучшения диагностики сифилиса выяснилось, чтостарые методы его лечения были отнюдь не так эффективны, как думали раньше.Около четырехсот лет назад Парацельс впервые применил ртуть для лечениясифилиса, и в течение всего этого времени врачи были уверены, что ртутьдействительно излечивает сифилис. Джон Гунтер осознанно заразил себя сифилисомдля того, чтобы его изучить; он был уверен, что сможет вылечиться ртутью. ПозжеГунтер умер от болезни сердца; несомненно, в данном случае речь шла обосложнении позднего сифилиса. После того как в медицинскую практику была введенареакция Вассермана, стало ясно, что полностью вылечить сифилис ртутью частооказывается невозможно. Ртуть смягчает симптомы болезни, но не способнауничтожить все спирохеты. Отсроченные эффекты болезни развиваются, несмотря налечение, и этим эффектам прежде приписывали другие причины. Только в последнеевремя стало ясно, что паралич, атаксия и определенные формы поражения сердцаразвиваются вследствие сифилиса. Раньше считали, что, переболев один разсифилисом, человек приобретал пожизненный иммунитет против повторных заражений.После того как для лечения сифилиса стали применять сальварсан и болезнь,наконец, поддалась полному излечению, обнаружилось, что после перенесенногосифилиса не остается стойкого иммунитета, и человек может заболеть им снова.Прежняя убежденность в стойком иммунитете была основана на том, что, посколькуртуть не излечивает сифилис, постольку заболевание продолжалось, и повторноезаражение было поэтому невозможно.
Диагностика сифилиса, основанная на реакции Вассермана,показала, что необходимо средство более действенное, чем ртуть. РеакцияВассермана была введена в практику в 1907 году; пять лет спустя Эрлих объявилоб открытии эффективности сальварсана в лечении сифилиса. Открытие сальварсанастало отчасти доказательством одного из утверждений Парацельса. Он считал, чтодля каждой болезни существует специфическое лекарство и что получать такиелекарства надо методами химии. В XX веке эта идея пережила свое научноевозрождение в работах Эрлиха. Эрлих обнаружил, что ткани или участки тканейимеют свойство поглощать некоторые красители и не поглощать другие. То же самоекасается бактерий и паразитов. Это свойство было с успехом использовано дляокрашивания бактерий и их обнаружения при микроскопическом исследовании. Так,исследуя под микроскопом мокроту больного с целью обнаружить туберкулезнуюпалочку или исследуя гной из мочеиспускательного канала для обнаружениягонококков, применяют красители, которые не поглощаются другими бактериями.Благодаря этой разнице можно выявить интересующие врача микроорганизмы.
Эрлих, пустив в ход то, что он сам называл «химическимвоображением», выдвинул идею о том, что бактерии и паразиты, возможно,поглощают и яды с той же избирательностью, с какой они поглощают красители.Если удастся найти яд, убивающий болезнетворные микроорганизмы, но щадящийткани тела, то этот яд станет идеальным средством лечения инфекционногозаболевания. Именно так ведет себя хинин при малярии; для малярийных плазмодиевон ядовит в большей степени, чем для человеческого организма. Но, к сожалению,хинин не действует на бактерии и сифилитические спирохеты.
После серии многочисленных экспериментов Эрлих нашелорганическое соединение мышьяка, убивающее спирохеты сифилиса. Это соединение вдозах, необходимых для уничтожения бледных спирохет, оказалось безвредным длячеловека. В 1911 году Эрлих опубликовал сообщение об открытии лекарства отсифилиса, которое он назвал сальварсаном, или соединением 606. Именно такимбыло число экспериментов, выполненных в ходе поиска лекарства. Со временивведения в практику сальварсана его химическое строение было модифицировано,что улучшило фармакологические свойства и повысило безопасность применения. Принадлежащем применении сальварсан оказался ядовитым для спирохет лекарством, нобезопасным для человека соединением, излечивающим сифилис.
Эффективность сальварсана в наибольшей степени проявляетсяна стадии первичного сифилиса, но при длительных курсах излечения можнодобиться и на более поздних стадиях болезни. Однако если спирохеты успеливнедриться в центральную нервную систему и привести к параличу или атаксии, товведение сальварсана не приносит пользы больному.
Стоит особо отметить, что люди, искавшие средства борьбы ссифилисом, занимали почетные места во врачебном мире, имели в нем высокий авторитет.Это, пожалуй, удивительно, ибо сифилис до сих пор считается постыдной болезнью,о которой не принято упоминать в приличном обществе. Некоторые моралисты ибольшинство священников считают сифилис адекватным наказанием забезнравственность. Такая точка зрения указывает на то, что эти моралисты исвященнослужители на деле препятствуют прогрессу цивилизации и благополучиячеловечества. В течение прошлых столетий социальный контроль над сифилисомнаходился в их руках, но они не сделали ровным счетом ничего, чтобы улучшитьположение с этим общественным и нравственным злом. Теперь современная медицинавырвала бразды правления из рук моралистов и духовенства. В течение всего шестилет – с 1905 по 1911 год – приложение научных методов к изучению сифилиса привелок открытию и идентификации вызывающего болезнь микроорганизма, разработкенадежной профилактики и точной диагностики, а также способа лечения,несовершенного только в одном отношении. Современная профилактика позволяетэффективно предотвратить заболевание сифилисом, но только в том случае, есличеловек знает, как этой профилактикой пользоваться. К сожалению, общественноемнение, до сих пор находящееся под влиянием моралистов, противитсяраспространению знаний и навыков профилактики. Моралисты играют не последнююроль в том, что сифилис до сих пор встречается довольно часто.
Сальварсан не излечивает третичный сифилис, когда делодоходит до паралича и атаксии. Только в этом отношении медицинский контроль надболезнью является неполным. Поэтому продолжаются поиски новых средств лечениясифилиса. Эти исследования привели ученых в самую трудную и наименее развитуюотрасль медицины – в сферу, где занимаются душевными болезнями и безумием.
Лечение душевных болезней развито не так хорошо, как лечениедругих болезней, потому что безумие только недавно стали рассматривать какмедицинскую проблему. Даже сегодня признание человека невменяемым требуетсудебного решения, в отличие от установления диагнозов других заболеваний.Возможно, этот древний обычай сохранился потому, что невменяемого человекалишают свободы и прав собственности. Однако человека могут лишить свободы и всвязи, например, с проказой или иным инфекционным заболеванием меньшейпродолжительности. Людей не направляют в суд для подтверждения диагноза оспы иликори; в таких случаях окончательным является врачебное суждение, согласнокоторому больного и направляют на карантин, изолируя от общества. В прежниевремена к душевнобольным относились как к преступникам и заключали в тюрьмы;это отношение сохранилось и до сих пор, когда для подтверждения невменяемоститребуется решение суда. Причина заключается в том факте, что медицинскийдиагноз душевных расстройств не является таким же надежным, как диагнозтелесных болезней. К медицинским диагнозам душевных расстройств относятся сменьшим доверием, потому что пока недостаточно развиты психология и еемедицинское приложение – психиатрия. Неопределенность в методах установлениядиагноза при подозрении на безумие хорошо видна в судебных процессах в связи субийствами, когда решают вопрос о вменяемости подсудимого. Выступая передсудом, именитые психиатры подчас высказывают диаметрально противоположныемнения. Если бы вопрос стоял о сифилисе или брюшном тифе, то не было бы никакихразногласий, ибо диагностика в таких случаях была бы определенной иположительной. Правда, всего тридцать лет назад диагностика сифилиса и брюшноготифа отличалась такой же неопределенностью, какой сегодня остается диагностикадушевных болезней.
Во все прошлые эпохи никто всерьез не занимался лечениемдушевнобольных. Лишь недавно с психически больными людьми начали обходитьсягуманно, но и теперь их заболевания не являются предметом такого жеинтенсивного изучения, как другие болезни. Этот интерес не пробудится до техпор, пока цивилизация не поднимется в своем развитии и не появится сочувствие исострадание к людям, потерявшим рассудок вследствие болезни, равные сочувствиюи состраданию к людям, страдающим недугами физическими.
Такое различение между телесными и душевными болезнями имееточень давнюю историю, но наибольшим оно было в средневековой Европе.Средневековые христиане строили госпитали, куда имели доступ все, страдавшиефизическими болезнями, но в тех госпиталях и домах призрения не было места длядушевнобольных. Если безумие принимало форму религиозного экстаза, то былавероятность, что к таким больным отнесутся как к святым и окружат ихпочитанием. Если же безумие принимало непристойную или грубую форму и еслисвященники не могли изгнать из такого больного дьявола, каковым он, как полагали,был одержим, то несчастного заковывали в цепи и помещали в сумасшедший дом, гдеусловия содержания были хуже, чем в тогдашних тюрьмах. В этих жалких убежищах,голодные и холодные, они оставались до самой смерти, сгнивая в собственныхэкскрементах. Единственным лечением было жестокое битье, когда крикиумалишенных начинали действовать на нервы «санитарам».
